На святых для христианства местах издавна сосуществуют учреждения католические и протестантские, православные и армяно-григорианские, и это всегда придавало Стране Израиля и особенно Иерусалиму подлинно интернациональный характер. После окончания Крестовых походов в XIII веке христиане уже не имели политической власти в Стране Израиля; с тем большим рвением различные христианские конфессии, а равно и христианские державы, считавшиеся их заступниками, соперничали друг с другом, стараясь приобрести в Стране Израиля влияние и взять под свой контроль главные христианские святыни.
Город Иерусалим оказался в фокусе внимания европейских держав и США после окончания Наполеоновских войн, а еще больше после 1829 г., когда Греческое королевство добилось независимости и стало ясно, что Османская империя распадается. За Иерусалим соперничали Англия, Франция, Россия, Пруссия и США. Каждая держава стремилась зафиксировать свое присутствие в Святом городе. В этом соперничестве религиозные цели были неотделимы от политических: каждое церковное учреждение — церковь, монастырь, школа или больница — было проводником влияния страны, которая его открывала. Церкви — католическая, православная или лютеранская — стремились укрепить свое влияние на Святой земле; державы — Франция, Россия или Германия — ждали, пока османская Палестина упадет к их ногам, и готовились к этому моменту. Так, в 1834 г. русское правительство выдало деньги на восстановление монастыря Св. Саввы, разрушенного землетрясением; оно оказывало финансовую поддержку и другим православным учреждениям. В 1841–1842 гг. в Иерусалиме было основано англиканское епископство. Тогда же по совету России православный (греческий) патриарх Иеру¬салима перевел свою резиденцию из Константинополя в Иерусалим. В ответ на это папа Пий IX в 1847 г. восстановил в Иерусалиме Латинский патриархат — шаг, укрепивший прежде всего влияние Франции в регионе.
Россия вступила в борьбу за гегемонию в Иерусалиме и в Земле Израиля примерно в эти же годы. Цель ее была двоякой. С одной стороны, она, как православная держава, стремилась не допустить захвата большинства христианских святынь католиками и протестантами («инославными церквами»), а наоборот, хотела превратить их в православные святые места. С другой стороны, Россия стремилась к политической гегемонии в этой важнейшей провинции угасавшей Османской империи, а путь к этой гегемонии лежал через религиозное присутствие. В 1847 г. в Страну Израиля была направлена первая русская духовная миссия — характерно, что направил ее не Синод, а Министерство иностранных дел. В 1858 г. было учреждено русское консульство в Иерусалиме.
Важной стороной деятельности по укреплению русского присутствия в Стране Израиля было подчинение всех православных общин страны русской Патриархии. До этого общины — большинство православных в Палестине составляли арабы, меньшинство греки, не считая прочих — были подчинены греческому Иерусалимскому патриархату. Стремление оттеснить греческую иерархию и взять православные общины под русское управление преследовало не только политические цели: русские упрекали греческое церковное руководство за то, что оно не противодействует успешной католической и протестантской миссионерской деятельности среди православных Сирии и Палестины. Однако попытка «русификации» церкви не могла не повлечь конфликта с греческим клиром.
Главным признаком русского присутствия в Земле Израиля были паломничества православных подданных России на святые места. До Крымской войны 1853–1855 гг. паломничество было стихийным. Оно шло через Кавказ и Малую Азию, что было опасным — только 50% русских возвращались из таких паломничеств живыми и невредимыми. Далее, паломники вынуждены были полагаться на греческие монастыри, которые весьма неохотно предоставляли русским хлеб и кров. Греческие священнослужители не знали русского языка и не могли, например, принимать исповедь у паломников. Русской церкви необходимо было наладить организованные паломничества и создать для паломников опорные пункты.
В 1856 году согласно Хатт-и-Хумаюн, указу османского правительства, иностранцам было разрешено покупать земли в империи. В 1860 г. русские купили участок рядом с Яффскими воротами Иерусалима, примыкающий к Яффской дороге. Раньше на этом месте был «майдан» — плац-парад турецкого гарнизона. Приобретенный участок окружили высоким забором с воротами на двух каменных столбах и начали строительство церкви, которая была бы видна всякому путешественнику, въезжающему в Иерусалим со стороны портового города Яффо. Хотя русские ставили забор для защиты от грабителей, многие воспринимали возводимое здание как военное сооружение и смотрели на стройку с подозрением: уж не собираются ли русские разместить здесь свой гарнизон, когда Палестина перейдет из рук Турции в руки России? Построенный на огороженном участке Свято-Троицкий собор был освящен в 1872 г.; со временем к нему добавились дом духовной миссии и два странноприимных дома — Сергиевское подворье и Николаевское подворье. Тут же располагались больница и консульство. Еще раньше, в 1858 г., в непосредственной близости от церкви Гроба Господня, было затеяно строительство странноприимного дома, который бы вмещал несколько тысяч паломников. Здание таких размеров построить не удалось, вместо него в 1887–1891 гг. было построено более скромное строение — Александровское подворье с церковью Александра Невского внутри. В странноприимных домах паломникам подавалась исключительно русская пища: щи, борщ, гречневая каша, черный хлеб, квас. Некоторые продукты приходилось привозить морем из далекой России, и это стоило больших денег, однако паломник, по мнению организаторов паломничеств в Палестину, должен был воспринимать эту страну как русскую и поменьше соприкасаться с ее арабским бытом и культурой. В 1882 г. было основано Императорское палестинское православное общество (ИППО) — не только для того, чтобы поддерживать паломничества и строить православные учреждения, но и чтобы пропагандировать русские святые места Земли Израиля в России.
Русская церковь укрепляла свое присутствие не только в Иерусалиме. На Масличной горе, рядом с городом, в 1880-х гг. возвели церковь Вознесения и церковь Марии Магдалины. В церковь Вознесения был доставлен самый большой на Ближнем Востоке колокол, весивший шесть тонн. В 1906 г. при ней был открыт монастырь. Звонница церкви была самым высоко стоящим строением в Иерусалиме и окрестностях, ее было видно за много километров; арабы называли ее Мускубия (от слова «Москва»). В 1880 г. началось строительство Горненского монастыря в Эйн-Кереме, где уже действовал католический (францисканский) монастырь Иоанна Крестителя. Закладка монастыря шла с истинно русским размахом. Своим внешним видом и размерами монастырь должен был напоминать русскую деревню; он исполнял также функцию странноприимного дома. Годом открытия монастыря можно считать 1893-й, когда на его территории была освящена церковь Казанской Божией Матери. В 1894 г. была построена церковь Св. Петра в Яффо, в 1906-м — церковь Св. Пророков в Хевроне, в 1913-м — церковь Св. Ильи в Хайфе. И это еще не полный список. Накануне первой мировой войны началось строительство большой церкви Всех Святых на территории Горненского монастыря в Эйн-Кереме, которая, так же как Мускубия, должна была возвышаться над окрестностями, но строительство прервалось в связи с войной.
В начале ХХ в. русское присутствие в Земле Израиля было значительным. В год страну посещало 12–14 тыс. русских паломников. К началу первой мировой войны Русская духовная миссия (РДМ) и ИППО совместно владели 37 участками только в Земле Израиля (не считая Сирии), с восемью церквами и несколькими часовнями, двумя женскими монастырями, пятью больницами и семью странноприимными домами. К 1905 г. в Палестине и Сирии действовали 93 школы с 10 741 уче¬ни¬ками-ара¬бами, где работали 417 учителей, из них 25 русских; арабских учителей с 1886 г. готовила учительская семинария[1] . Образование как в школах, так и в семинарии было бесплатным. В число обязательных предметов входил русский язык, кое-где — также русская литература. В женской школе в Аль-Изарии (Вифании) под Иерусалимом учили даже русские песни и русские танцы.
Преследуя свои духовные цели в Палестине, Русская православная церковь сознательно помогала Российской империи укреплять свое влияние на Ближнем Востоке. Церковь и российское государство действовали рука об руку. Глава РДМ, архимандрит Антонин Капустин, в 1879 году заявил: «Всю свою жизнь я был занят укреплением позиций России в Святой земле, чтобы русские чувствовали себя здесь как хозяева, а не как гости»[2] . Деятельность по укреплению русских позиций в Стране Израиля, будь то позиции церкви или позиции Российской империи, именовалась «Русское дело на Святой земле». В начале вой¬ны русские мечтали выкроить из турецкой территории коридор, соединяющий Кавказ со Святой землей, что не только облегчило бы путешествия русских паломников в Палестину, но и прочнее привязало бы эту территорию к России.
После войны и Октябрьской революции, когда Палестина находилась под британским мандатом, РДМ была подчинена Синоду Русской православной церкви за границей — эмигрантской русской церкви, не признавшей главенство «большевистской» Московской патриархии. Не получая достаточных доходов извне, РПЦЗ продала некоторые земельные участки. Теоретически с 1922 г. владения дореволюционной русской церкви находились в ведении британского администратора, фактически — Карловацкого синода РПЦЗ. Такое положение дел поддерживалось британскими властями: англичане не хотели, чтобы собственность русской церкви перешла к Советской России.
Тем не менее, уже в мае 1923 г., вскоре после установления дипломатических отношений с Великобританией, недавно со¬зданный Советский Союз заявил претензии на владения русской церкви в Земле Израиля. В своей ноте Форин-офису советское полпредство в Лондоне ссылалось на декрет 1918 г. об отделении церкви от государства и национализации церковной собственности, по которому вся собственность русской церкви, в т.ч. и в Палестине, становилась государственной. Полпредство объ¬явило всякие продажи земельных участков, подготавливаемые РПЦЗ, противоправными и потребовало допустить в Иерусалим особого полпреда СССР для управления русскими земельными участками и строениями на них. Британский МИД отвел требования СССР: требования СССР входили в противоречие со ст. 14 мандата Лиги Наций на управление Палестиной; еще важнее было то, что Советы выставляли свои претензии на церковную собственность в тот момент, когда в самом Союзе велась бешеная антицерковная пропаганда, закрывались и осквернялись церкви, преследовалось духовенство.
Положение изменилось, однако, в 1943 г., когда Великобритания и СССР стали союзниками в войне, а в СССР были восстановлены Патриархия и Синод. На решение Британии повлияло и то обстоятельство, что во время войны Синод РПЦЗ занял пронемецкую позицию. В конце 1943 г. Черчилль дал указание пересмотреть позицию Британии по данному вопросу, и в 1946 г. советским дипломатам было сказано: Великобритания не имеет возражений против передачи собственности императорского правительства (нескольких земельных участков); что же касается остальной собственности, то она подпадает под ст. 14 мандата. В результате вопрос о собственности Духовной миссии и ИППО повис в воздухе. К 1948 г., когда англичане аннулировали пост Верховного комиссара, русская собственность в Стране Израиля оценивалась в 100 млн. долл.
14 мая 1948 г. была провозглашена независимость Государства Израиль. Молодое еврейское государство было благодарно Советскому Союзу за поддержку его борьбы за независимость и готово было пойти ему навстречу. В конце 1948 г. в Израиль прибыла советская делегация, которой надлежало стать миссией Московской патриархии в Иерусалиме; таким образом, в городе появились две русские духовные миссии. По окончании Войны за независимость, в конце 1949 г., Израиль передал СССР собственность царской семьи, находящуюся на территории государства, а также передал миссии Мос¬ковской патриархии, фактически также СССР, земельные участки и строения на территории Израиля, которыми до этого распоряжалась Духовная миссия РПЦЗ. Таким образом, из 37 участков, числившихся за РДМ, 18 участков остались за РПЦЗ, 11 отошли к Московской патриархии, а 8 были проданы с 1914 по 1948 г. как «имеющие мало ценности». В собственности РПЦЗ осталось все, что находилось на контролируемой Иорданией части Страны Израиля, в том числе в Старом городе Иерусалима: Иорданское королевство не имело дипломатических отношений с СССР, и вести переговоры о русской собственности на иорданской территории Советскому Союзу было бы затруднительно.
Советская сторона не получила, однако, собственности Императорского палестинского общества, и настаивала на ее передаче. Израиль возражал на том основании, что СССР не является наследником ИППО. Тогда Советы в 1950 году поспешно создали Археологическое палестинское общество при АН СССР, объявили его правопреемником ИППО и потребовали от Израиля признания его права вести переговоры о собственности ИППО. Израильская сторона полагала, что этот вопрос может решить только суд. Советская сторона отказалась передать дело в израильский суд; конфликт затянулся.
В 1953 г., после разрыва отношений между СССР и Израилем, РПЦЗ начала переговоры с правительством Израиля о возвращении ей прежней собственности, доставшейся Московской патриархии. Переговоры с РПЦЗ насторожили и миссию МП, и Кремль: они показали Мос¬кве, что положение «русской собственности» в Израиле продолжает быть непрочным. Между Израилем и представителями советского правительства начались переговоры о продаже русской недвижимости Государству Израиль; они затянулись на десять лет. Только в 1964 г. было достигнуто соглашение. Согласно ему, Свято-Троицкий собор на Русском подворье в Иерусалиме и здание Духовной миссии, а также церкви в Яффо, Хайфе, Назарете и на горе Тавор (Фавор) оставались во владении МП, т. е. СССР; вся остальная собственность «красной церкви» продавалась Израилю за 4,5 млн. фунтов стерлингов[3] . В соглашении 1964 г. оговаривалось, что одна треть этой суммы будет уплачена деньгами, а две трети будут погашаться в течение нескольких лет товарами, а именно апельсинами, в результате чего журналисты начали называть это соглашение «апельсиновой сделкой». Судьба здания ИППО, в котором тогда располагался Верховный суд Израиля, осталась нерешенной. За всю русскую собственность, оставшуюся во владении МП и используемую израильскими структурами, Израиль обязался платить Советскому Союзу арендную плату.
В 1967 г. в результате Шестидневной войны Израиль взял под свой контроль правый берег Иордана, до того удерживаемый Иорданией; под контроль Израиля перешли и владения РПЦЗ. На сей раз Государство Израиль не спешило передавать собственность «белой» церкви в руки «красной» церкви.
Несмотря на отсутствие дипломатических отношений между СССР и Израилем, в 1968 г. Московская патриархия обратилась к Израилю с просьбой передать ей собственность РПЦЗ в Восточном Иерусалиме, т. е. в Старом городе и на Масличной горе. МП нисколько не остановило то обстоятельство, что СССР не признавал оккупации Западного берега и аннексии Израилем Восточного Иерусалима. Она потребовала также те участки и строения, которые находились в Хевроне и в Иерихоне. Соблазн передать Московской патриархии собственность РПЦЗ на оккупированных территориях был велик: такая передача означала бы признание Советами де-факто израильского суверенитета над Западным берегом, но Израиль не отвечал два года. Только в 1969 г., во время визита в Иерусалим московского патриарха Пимена (Извекова), Израиль ответил, что этот вопрос находится в ведении Иордании. Израиль был намерен сохранять статус-кво.
Получение дореволюционной русской недвижимости Московской патриархией не исчерпывало ее задач. Недостаточно было принять в свои руки церковные здания и монастыри — их надо было поддерживать. Духовная миссия МП сразу начала все реставрировать, чего не могла себе позволить экономически слабая РПЦЗ. Не менее важно было и укрепить русское духовенство в Израиле, пополнить и омолодить его. Из СССР в Израиль начали прибывать молодые священнослужители и монахи. Например, настоятельница Фролова монастыря в Киеве под угрозой его закрытия согласилась на перевод шести сестер из своего монастыря в Горненский монастырь в Эйн-Кереме.
Духовная миссия Московской патриархии поставила себе и еще одну задачу: взять под контроль православные общины Израиля. В 1949 г., по окончании Войны за независимость, в Палестине насчитывалось около 60 тыс. православных, после раздела Палестины 19 тыс. из них оказались под суверенитетом Израиля, а остальные — под юрисдикцией Иордании. В 1948 г. МП предложила выделить 250 тыс. фунтов стерлингов на реставрацию «русских владений» на территории Израиля. Москва очень хотела возвратить те времена, когда в русских школах Страны Израиля учили русский язык и пели русские песни.
Москва пообещала арабскому православному духовенству, что будет строить в стране церкви, школы и больницы и даже платить жалованье священнослужителям. Характерно, что переговоры с представителями Палестинской православной церкви в 1951–1952 гг. велись не МП, а советским послом в Израиле[4] . Представители Москвы играли на растущем недовольстве арабов-православных греческим руководством в Иерусалимском патриархате; арабы, не понимавшие по-гречески, требовали арабизации церкви. Москва хорошо понимала, что арабизация церкви — необходимый промежуточный шаг в ее русификации.
Попытки Москвы вывести православные общины Назарета и других городов из подчинения Иерусалимскому патриархату не удались. Однако немалые деньги, потраченные Мос¬квой на эту операцию, не пропали: в частности, они помогли настроить арабское православное духовенство на просоветский лад. Священники устно и письменно хвалили политику СССР в области религии. Православные арабы в Назарете и других местах стали голосовать на муниципальных выборах за коммунистов. В 1952 г. были проведены переговоры с иерусалимским патриархом Тимофеем, и тот не только согласился на финансовую поддержку патриархата Москвой в размере 100–150 тыс. долл. в год, но и запретил своим подопечным всякие контакты с РПЦЗ; советская сторона пообещала прекратить агитацию, направленную на раскол греческой православной церкви в Израиле[5].
В это время, в 1950–1960-х годах, в самом СССР борьба с религией, прервавшаяся было в 1940-х годах, возобновилась и шла полным ходом. Хрущевские годы были отмечены безудержной и грубой антицерковной пропагандой и разрушением церквей. А в Израиле Советский Союз боролся за каждое церковное строение и за каждый клочок земли, принадлежавший русской церкви. По сей день русская церковь в Израиле громче возмущается тем, что в 1950-х гг. власти Иерусалима отторгли от 23 гектаров территории Горненского монастыря полоску земли на строительство шоссе, соединяющего Иерусалим с больницей «Хадасса», нежели антицерковными репрессиями тех же лет в России.
Перестройка в СССР интенсифицировала контакты между СССР и МП с Израилем. В апреле 1986 г. СССР попросил разрешения на посылку в Израиль консульской делегации, которая, в частности, должна была заняться советской собственностью в стране. В 1991 г. была создана двусторонняя комиссия по вопросу о русской церковной собственности в Израиле, в 1993-м — возобновились паломничества из России в Землю Израиля. Вопрос о передаче собственности РПЦЗ Московской патриархии, однако, не сдвигался с места, за единственным исключением: в 1997 г. в ведение МП перешел монастырь Святой Троицы в Хевроне. Бывший член Московской духовной миссии в Иеру¬салиме иеромонах Марк (Головков) писал в журнале «In¬ter¬na¬tional Affairs»:
«Юбилейный год (1997, год 150-летия РДМ. — А. Я.) был ознаменован возвращением Московскому патриархату русского монастыря в Хевроне. Утром 5 июля начальник Русской духовной миссии архимандрит Феодосий получил ключи от монастыря, добровольно сданные представителями Зарубежной церкви. Оба насельника обители выразили желание перейти в Московскую патриархию. Незадолго до этого события город был передан израильскими властями руководству новообразованной Палестинской автономии. Осуществляя передачу монастыря, палестинцы исходили из того, что только Мос¬ков¬ский патриархат является единственно законной Русской православной церковью, а значит, и владельцем всего ее имущества»[6].
Несколько иначе эту процедуру описывала израильская русскоязычная газета «Вести»:
«5 июля, около 11 часов утра, на территорию принадлежащего Русской православной зарубежной церкви монастыря в Хевроне въехали джипы палестинской полиции. Полицейские потребовали, чтобы обитатели монастыря покинули его в течение 24 часов. В сообщении, присланном вчера в “Вести” начальником Русской духовной миссии в Иерусалиме архимандритом Варфоломеем, говорится, что такого рода визиты “различных групп сил безопасности Палестинской автономии случались почти ежедневно, начиная с 7 июня вплоть до 5 июля,¬ когда наконец вооруженные палестинские полицейские взяли монастырь”. <...>
Вот описание некоторых сцен, данное в сообщении архимандрита:
<…> “Сначала были взломаны двери в жилой корпус, монахам было приказано собрать вещи и убираться. <...> Полисменам было твердо заявлено, что мы не покинем монастырь, не оставим собственности нашей Русской православной зарубежной церкви.
С прибытием одного из главных полицейских чинов, который кричал на наших монахинь и употреблял бранные выражения, события начали приобретать жестокий характер: нас всех стали вытаскивать на улицу за руки, за ноги, а когда мы пытались сопротивляться, держась за что-либо, — начали бить. Игуменью Иулианию волочили по полу женщины-полицейские, полные ненависти. Ее несколько раз ударяли головой о каменные ступени. Сейчас она находится в больнице <...>.
Инокиню Наталию били женщины-полисмены в живот, им помогали и мужчины-полицейские, ударяя ее головой об стену. Иноку Анемподисту и послушнику Владиславу надели наручники, заломив руки за спину. <…> При всех этих событиях присутствовали представители Московской патриархии: начальник их миссии, архимандрит Феодосий, иеромонах Гурий и несколько монахинь из Горненского монастыря. Также наблюдал за событиями представитель русского консульства.
Так свершилось „преподнесение подарка“ Московской патриархии от руководства Палестинской авто¬номии. <...>”
Как сообщила вчера радиостанция “Коль Исраэль”, палестинские источники полагают, что распоряжение Ясира Арафата о насильственном выдворении обитателей монастыря связано с недавним визитом в Бейт-Лехем московского патриарха Алексия. Мы связались с членом Русской духовной миссии в Иерусалиме игуменом Марком, и он сообщил нам, что хевронский монастырь является собственностью Московской патриархии, хотя на протяжении десятилетий он находился под контролем Русской православной зарубежной церкви. По его словам, 5 июля была восстановлена справедливость, и монастырь был возвращен законным владельцам. Представитель же посольства России в Израиле заявил в ответ на запрос “Вестей”, что никто из дипломатических представителей России 5 июля в Хевроне не был:
<...> Двое монахов из хевронского монастыря недавно изъявили согласие перейти в подчинение Московской патриархии, но трое остальных монахов и четыре монашки решили сохранить лояльность РПЗЦ...»[7]
С 1997 г. многое изменилось как в Стране Израиля, так и в русской церкви. В 2007 г. произошло примирение РПЦЗ с РПЦ (московской), РПЦЗ, не теряя своей самостоятельности, подчинилась российской церкви, и борьба за передачу Московской патриархии собственности РПЦЗ потеряла свою остроту. С другой стороны, после Норвежских соглашений 1993 г., на территориях, оккупированных Израилем в 1967 г., была образована Палестинская автономия; за последующие годы Палестинская автономия приобретала все больше черт государства. Совершенно неудивительно, что РПЦ и власти России, одинаково заинтересованные в дальнейшем укреплении русского присутствия в Стране Израиля, ведут диалог не только с Государством Израиль, но и с Палестинской автономией, под контролем которой находятся, кроме Хеврона, такие важные для христианства города, как Бейт-Лехем (Вифлеем) и Иерихон. Как показывает хевронский инцидент, власти ПА оказались гораздо отзывчивее к требованиям Мос¬квы, нежели Израиль.
В 2008–2010 гг. ПА передала правительству России несколько участков земли в Бейт-Лехеме и Иерихоне. РПЦ пока что не будет строить там церквей — потому, вероятно, что православных верующих недостаточно. Но Российская Федерация строит в Иерихоне российский культурный центр и при нем исторический музей, а в Бейт-Лехеме — российский культурно-деловой центр. Впрочем, это уже вопросы, лишь косвенно касающиеся Русской православной церкви и ее интересов в Палестине.
Деятельность РПЦ, поддержанной правительством России, продолжается и в Государстве Израиль. В 2003 г. было возобновлено строительство церкви Всех Святых на территории Горненского монастыря, прерванное первой мировой войной. В 2007 г. эта церковь — прекрасный образец русской церковной архитектуры — была освящена. К десяткам христианских домов молитвы в Иерусалиме добавился еще один, а город украсился еще одной достопримечательностью.