Новый взгляд на христианские истоки

Новый взгляд

на христианские истоки

Жан Даниелу

Официальные документы, в которых содержат­ся сведения о происхождении христианства, - книги Нового Завета - написаны по-гречески и связаны с эллинистиче­ским христианством. И как раз это обстоятельство долгое время мешало понять, что христианство, зародившееся в семитской среде, вначале было, в социальном и культурном отношении, теснейшими узами связано с иудейским миром. Поиски последних лет позволили как бы заново открыть иудеохристианство. Это стало возможным благодаря многим, как бы в одну точку бьющим открытиям, касаю­щимся как иудейской среды той эпохи (рукописи Мертвого моря), так и иудеохристианской (рукописи Har-Хаммади и, наконец, найден­ные в Палестине иудеохристианские могильные надписи). Работа по изучению всего этого нового материала сразу же выявила различные аспекты проблемы иудеохристианства. Одни исследователи показали, что раннее христианство было как-то связано с антиримскими выступ­лениями зелотов. Другие связывают раннее христианство с движением ессеев, третьи - с эбионизмом. Для М. Симона иудеохристианство - это, в частности, соблюдение предписаний иудейского Закона. Для меня же иудеохристианство - плод культуры, излюбленным литературным жанром которой был апокалипсис. Г. Киспель, в свою оче­редь, показывает важное значение энкратизма в истории иудеохристианства. В действительности каждый из этих подходов по-своему правилен. Все это теперь помогает нам увидеть иудеохристианство во всей его многогранности, которая как раз и была присуща иудаиз­му той эпохи.

Иудаизм эпохи Христа

Раннее христианство было связано с иудейской средой начала нашей эры хотя бы уже потому, что сам его основатель, Иисус, вышел именно из этой среды. У Иисуса была мать иудейка, и, подобно всем иудеям того времени, он говорил на древнееврейском и арамейском языках. Когда Иисусу исполнилось восемь дней, над ним был совершен обряд обрезания. Иисус соблюдал субботу и посещал Храм. Он был сведущ в иудейской священной письменности и, как показывает Герхардсон, свое учение излагал так же, как это делали раввины той эпохи. Какую же позицию занимал Иисус по отношению к сложным течениям внутри иудаизма того времени? Согласно ясному свидетель­ству Евангелий, Иисус столкнулся с сопротивлением саддукейской аристократии, стремившейся к соглашению с римскими захватчиками. Но Иисус также встретил сопротивление и со стороны фарисеев, которых он обличал в казуистике и лицемерии. Возникшее вокруг него движение напоминало радикальные реформистские движения зелотов и ессеев, хотя было вполне независимым от них.

Существеннейшей чертой зелотов, секты, проникнутой духом одновременно религиозным и военным, было страстное желание очистить Святую Землю от языческих захватчиков. И, вопреки свидетельству Иосифа Флавия, это движение было достаточно глубоким, а намерения его участников - искренними. Есть некоторые косвенные указания на то, что Иисусу, быть может, не были чужды устремления зелотов. Среди его учеников были зелоты. Некоторые деяния Иисуса, о которых повествуют Евангелия, - изгнание торговцев из Храма, торжественный вход в Иерусалим - заставляют вспомнить о зелотах.

И, вероятно, Брандон прав, когда говорит, что Марк, а за ним и другие (поскольку они писали для римлян) старались скорее замаскировать, чем подчеркнуть, сочувственное отношение Иисуса к восстанию против Рима. Во всяком случае, даже если Иисус и разде­лял те или иные чаяния зелотов, все же его деятельность была лишена каких бы то ни было элементов насилия, перед которыми не останав­ливались зелоты. Еще более поразительно другое - близость Иисуса к ессеям. Подобно им, Иисус считал, что последние времена уже насту­пили. Соответствующие пророчества Ветхого Завета он толковал таким же образом, как ессеи. Как бы там ни было, даже если общее содержание проповеди Иисуса и приближалось к ессейской, стремле­ния Иисуса и ессеев были различны. Ессейская община стремилась к религиозной реформе, то есть к более строгому исполнению Закона; Иисус же понимал такую реформу как творческое преодоле­ние буквы Закона. Ессеи образовали своего рода сепаратистское дви­жение, ибо считали Храм оскверненным. Иисус же обращался с вестью ко всем людям и, подобно большинству иудеев, посещал Храм. Ессеи толковали эсхатологические события в духе пророка Иезекииля: по окончании земной истории народ Израиля окончательно утвер­дится в состоянии законнической святости, соберется в лоне земного, очищенного, Иерусалима. Для Иисуса же последние, эсхатологические события - это установление вечного Царства Божьего, чему будет предшествовать всеобщее воскресение из мертвых.

Во всяком случае, одно совершенно ясно - учение и делание Иисуса осуществлялись в лоне многообразных реформистских движе­ний той эпохи. Конечно, деятельность Иисуса по своему характеру неизмеримо более универсальна и радикальна, чем все эти реформистские движения, но, тем не менее, каким-то образом она была обуслов­лена ими. Этим объясняется тот факт, что, с одной стороны, Евангелие не нападает на ессеев, как, скажем, на саддукеев или фарисеев; ессеи в нем даже не упоминаются. Кроме того, это объясняет, почему раннему христианству было так трудно высвободиться из политико-религиозного контекста той эпохи и полностью реализовать все последствия учения Иисуса.

История иудеохристианской общины

Исторически процесс и смерть Иисуса обусловлены конфликтом между официальным иудаизмом и реформистскими течениями того времени. Со смертью Иисуса заканчивается первичный этап истории иудеохристианства, тот период, когда проповедовал сам Иисус.

После Воскресения Христова небольшая группа апостолов, которых он собрал вокруг себя, начинает превращаться в упорядочен­ную общину. Для апостолов Воскресение Иисуса - это то эсхатологи­ческое событие, о котором возвестили пророки Израиля. Поэтому ученики Христа призвали всех иудеев признать, что это событие и есть осуществление ветхозаветных пророчеств. Апостолы глубоко верили в то, что они и есть истинный Израиль - община Нового Завета. На деле же они столкнулись с упорной, непрекращающейся враждой официального иудаизма, представленного саддукеями и фарисеями. Так что апостолы образовали особую группу, существовавшую парал­лельно другим иудейским сектам. Тем не менее эта иудейская секта оставалась верной предписаниям Закона, храмовому богослужению.

В этом нет ничего удивительного, ведь христианская община той эпохи состояла исключительно из обращенных иудеев. Но очень скоро возникли трудности, связанные с тем, что в христианство стали обращаться и язычники. В 49 г. на Иерусалимском Соборе был узаконен обычай, согласно которому христиане обращенные из язычников, "языкохристиане", должны были соблюдать лишь заповеди, данные Ною; они не обязаны были совершать обряд обрезания и выполнять другие предписания иудейского Закона. Однако многие иудеохристиане не были согласны с таким решением. К тому же внутри иудеохристианской общины существовало более радикальное течение, пред­ставленное Павлом, который считал, что и сами иудеохристиане не обязаны придерживаться правил законнического очищения и могут, в частности, разделять трапезу с христианами из необрезанных. Это как раз и стало причиной спора, возникшего в Антиохии в том же 49 г. По мысли апостола Павла, обрезание, суббота, храмовое богослуже­ние отныне упразднены даже для иудеев. Христианство должно, по мысли Павла, высвободиться из иудейской политико-религиозной среды, дабы раскрыться навстречу другим народам.

Конечно, иудеохристиане, жившие в среде, проникнутой духом восстания против римлян и остававшиеся верными израильтянами, расценивали позицию апостола Павла как предательство. Отголоски всего этого мы находим в последующей иудеохристианской литерату­ре. Для авторов "Псевдоклиментин" Павел - это "человек-враг". В одном из иудеохристианских документов его обвиняют в двурушнической политике. С этого времени начинает шириться трещина между иудеохристианами и христианами из язычников, языкохристианами. И трещина эта никогда не была заделана. Все же существенно подчеркнуть, что вплоть до 70 г. иудеохристианство представляло большинство Церкви, а Павел находился как бы в изоляции.

Сказанное относится прежде всего к Иерусалиму. Уже очень рано внутри Иерусалимской Церкви проявились разнородные стремления. Так, начиная с 35-36 г. группа христиан-эллинистов, по отношению к которым Деяния не скрывают своей симпатии, вступила в конф­ликт с иудействующими, то есть с иудеохристианами, старавшимися соблюдать предписания Закона.

Для "эллиниствующих" христиан был характерен, в частности, отказ от ветхозаветного храмового богослужения. В этом они были похожи на ессеев; тем самым они как бы предвосхищали грядущий Павлов радикализм. Но они столкнулись с враждебным отношением иудейских властей. После "побиения камнями" вождя "эллиниствую­щих", диакона Стефана, они покинули Иерусалим, осев в Самарии и Антиохии. Таким образом, в Иерусалиме остались лишь иудеохристиане, чья лояльность по отношению к Закону вызывала чувство симпатии у иудейских властей. Бесспорным вождем общины иудействующих был Иаков, "брат" (то есть родственник) Господа. Наряду с апостолами он был одной из важнейших фигур в Иерусалиме. Когда в 41 г. Павел появился в Иерусалиме, он прежде всего встретился с Петром и Иаковом. На Соборе 49 г. лишь Иаков обратился со сло­вом к Петру. Стоит запомнить слова историка Евсевия, который утверждает, что "апостолы Петр, Иаков и Иоанн не стали удерживать за собой руководство Иерусалимской поместной Церковью, но выбрали в епископы Иакова Праведного". Апостолы считали себя ответственными за всю Вселенскую Церковь; руководство помест­ными Церквами они поручали видным христианам, которые действо­вали властью апостолов. Согласно Руфину, так же действовал Петр во время своей жизни в Риме, когда у кормила местной Церкви он поставил сначала Лина, а потом Анаклета.

Иакова вполне можно считать "столпом" иудеохристианства, которое, по сравнению с христианством апостола Павла, сознательно придерживалось древних традиций иудаизма. Согласно всем источни­кам иудеохристианской письменности, первенствующее положение Иакова очевидно. Евангелие от евреев, употреблявшееся иудеохристи­анской общиной, свидетельствует, что ему, Иакову, первому явился воскресший Христос. В своих "Кратких объяснениях" Климент, излагая египетское иудеохристианское предание, причисляет Иакова, вместе с Иоанном и Петром, к тем, кто получил некое тайное знание, гнозис, о Христе Воскресшем.

"Воспоминания" Климента Римского, второй Апокалипсис Иакова, найденный в Наг-Хаммади, краткое свидетельство Егезиппа, сохраненное Евсевием, Евангелие Фомы, ессейское по своему харак­теру, - все эти документы согласно свидетельствуют о том, что глав­ной фигурой иудеохристианской Церкви был Иаков. Но Иаков - это как раз типичный иудеохристианин, исправно посещающий Храм, проводящий жизнь в соответствии с обетом назарея... Отметим, что Иаков - "брат Господень". Одна из наиболее любопытных черт Иерусалимской Церкви - то место, какое занимали в ней родственни­ки Иисуса. Наследником Иакова стал Симеон, сын Клеопы, двоюрод­ного брата Господа. Евсевий, приводя свидетельство Егезиппа, гово­рит, что "те, кого называли братьями Спасителя, руководили всей Церковью, будучи мучениками и родственниками Господа". В том, что родственники Иисуса заняли в иерархии общины столь значитель­ное место, проявился, как нам кажется, коренной семитский обычай. Подобный "династизм" мы встречаем у зелотов, а позднее в исламе.

Важное значение круга родственников Иисуса часто недооценивалось многими экзегетами, для которых единственным источником Евангелий была апостольская проповедь, тогда как "архивы" семей­ного круга Иисуса, в частности, сведения о его детстве и его родослов­ных, - это другой источник Нового Завета. Именно к иудеохристианству, соединившему иудейскую и христианскую ортодоксии, восходили самые древние памятники христианской литературы, представлявшие собой пока еще только начальное христианское толкование иудейской Библии. У Варнавы, у Иустина, у Климента Александрийского, у Иринея мы находим фрагменты "мидрашей" - толкований на Исход, Ездру, Исаию, Иеремию и Иезекииля. Эти отрывки почти ничем не отличаются от "мидрашей", составленных раввинами той эпохи. До нас дошли также и "таргумы" - труды, в которых текст Писания одновременно переводится и толкуется; в них толкование Писания еще никак не отделено от живой иудейской традиции той эпохи.

Рассмотрение того или иного пророческого стиха через призму современных событий - это и есть "пешер", прием, свойственный раввинистической экзегезе. Особенно яркие примеры такой экзегезы были найдены в кумранских рукописях. Некоторые "пешерим" такого рода восходят к самому Иисусу.

География иудеохристианства

Иудеохристианство сохраняло первенствующее положение в Иерусалиме и в Палестине вплоть до подавления, при Адриане, последнего иудейского восстания. Вот что пишет Евсевий: "Я дознался из ру­кописных свидетельств, что в Иерусалиме (до осады города при Адриане) было последовательно пятнадцать епископов, и говорят, что все они были иудеями старой закваски. Ведь вся Церковь Иеру­салима состояла тогда из верных иудеев". Евсевий не боится даже назвать иерусалимских епископов "епископами обрезания". Начиная с эпохи Адриана Иерусалим становится греческим городом, отныне его Церковь управляется греками. Но иудеохристианство продолжало существовать, например, в Хевроне и Назарете. Эти иудеохристиане особенно почитали те места, где протекала земная жизнь Иисуса, его жизнь внутри семейной общины. Лишь в четвертом веке христиане из язычников как бы заново открыли эти святые места.

Иудеохристианство потеряло связь с официальной Иерусалимской Церковью, на иудеохристиан стали смотреть как на собрание иудействующих, и в конце концов иудеохристианство угасло.

В первый век существования Церкви иудеохристианство преобла­дало не только в Иерусалиме и в Палестине. Оно развивалось повсю­ду, причем еще до начала проповеди апостола Павла. Именно этим объясняются постоянно встречающиеся в посланиях Павла намеки на какой-то конфликт. Повсюду - в Галатии, в Коринфе, в Колоссах, в Риме, в Антиохии - Павел сталкивается с одними и теми же противниками. Если к Павловым посланиям мы прибавим данные, содержащиеся в архаических неканонических христианских писаниях, то сможем по достоинству оценить размах иудеохристианства той эпохи. И действительно, христианские миссионеры (сами послания Павла свидетельствуют об этом) проповедовали прежде всего в синагогах, перед иудеями. Следовательно, повсюду первые христианские общины состояли из иудеохристиан. И лишь позже возникли общины, образованные из христиан-неевреев. Одна из главнейших проблем, связанных с христианством, существовавшим в эпоху до разрушения Иерусалима (70), - наличие в нем двух типов общин. Где же находились главные центры иудеохристианской Церкви? По свидетельству Деяний Апостолов и "Псевдоклиментин", Петр вначале проповедовал на сирийско-палестинском берегу - от Газы до Антиохии включи­тельно. D Деяниях имеются данные, указывающие на связь этой книги с антиохийской иудеохристианской общиной. Согласно Посланию к Галатам и Посланию к Колоссянам, в Малой Азии были иудеохристиане, соблюдающие предписания Закона. К тому же, по свидетельст­ву Папия, во Фригии существовало иудеохристианство, проникнутое хилиастическим духом. Оно сохранялось вплоть до конца второго столетия. Как свидетельствует Первое послание к Коринфянам, в Гре­ции, наряду с Павловой общиной и общиной, связанной с Петром, существовала также иудеохристианская община. Она была связана с Аполлосом и вполне сознательно придерживалась предписаний Закона. Рим также был важным центром иудеохристианства. Об этом свидетельствует очень древняя литургия, содержащаяся в "Послании" Климента, и катехизическая традиция, переданная в "Пастыре" Гермы.

Светоний и Тацит видели в христианской общине одну из иудей­ских сект. О. Кульман полагает, что Павел стал жертвой римских иудеохристиан. Мы не располагаем прямыми свидетельствами относительно происхождения африканского христианства, но та важная роль, какую играла в Африке иудейская община, наводит на мысль, что первая христианская община была там именно иудеохристианской. И возможно, что местные христиане пользовались латинским переводом Библии, сделанным иудеями. По всей вероятности, христи­анство в Африке представляло собой некий синтез семитского и ла­тинского духа. Этот синтез придал африканскому христианству своеобразную суровость, которая отличала его от христианства рим­ского, по своему характеру эллинистического.

Также не вполне ясно происхождение Египетской Церкви. Лишь об одном можно говорить с определенностью - эта Церковь оказалась вне орбиты деятельности апостола Павла. Евангелие от евреев, как и предания, сообщенные нам Климентом Александрийским, связано с тем первоначальным иудеохристианством, которое появилось раньше христианства александрийского, формировавшегося под влиянием эллинистической культуры. Эти иудеохристианские общины Средиземного моря представляли собой основную часть Церкви вплоть до 70 г. На протяжении этого периода языкохристианство было в Церкви меньшинством, на которое смотрели с сомнением. Иудейская война и падение Иерусалима (70 г.) в корне изменили положение. Иудеи лишились всякого доверия в империи, а христиане стали всячески отмежевываться от них. С этого момента первенствую­щее положение заняло эллинистическое христианство. Павлово дело восторжествовало, хотя и после смерти апостола. Социологически и политически христианство освободилось от иудаизма. В ту эпоху оно образовало как бы третий культурный мир (иудаизм - язычество - христианство.) Все же вплоть до последнего иудейского восстания (140 г.) в культурном отношении преобладало иудеохристианство. Эта эпоха стала как бы золотым веком иудеохристианской литературы. Вместе с тем, в Иерусалиме среди христиан всеми делами продолжали заправлять родственники Иисуса. До сих пор мы говори­ли о распространении иудеохристианства в Средиземноморье. Но мы не затронули ту ветвь иудеохристианства, которая впоследствии ока­залась в особом положении, так как столкнулась с деятельностью апостола Павла. Я имею в виду области на восток от Палестины. Иудеохристианское происхождение местной Церкви тем более вероятно, что общим языком здесь был арамейский - язык, на кото­ром говорили иерусалимские иудеохристиане. Отсюда ясно, почему в Деяниях Апостолов ничего не говорится об евангелизации этих районов. (Повествование о крещении араба-евнуха - исключение.) Впрочем, мы можем почерпнуть кое-какие сведения из появившихся позже текстов; эти тексты, хотя и требуют проверки, все же сохра­няют некоторые точные исторические данные (несмотря на искаже­ния, которые внесли неевреи). Большой интерес представляет прежде всего Заиорданье (нынешняя Иордания). Вначале здесь жили иудеохристиане из Иерусалима, укрывавшиеся в Пелле еще до 70 г. Эта эмиграция резко возросла в связи с эллинизацией Палестины, начав­шейся после 140 г. Местные иудеохристианские общины очень быстро оказались отрезанными от Великой Церкви. Это их Епифаний называ­ет назареями. По его словам, они совершали обрезание и хранили субботу. У них было Евангелие на еврейском языке. Некоторые фраг­менты этого Евангелия дошли до нас в сочинениях Иеронима. Появив­шееся в третьем веке Учение двенадцати апостолов свидетельствует о том, что эти иудеохристиане жили в Басре, в местной иудейской общине, отдельно от христианской общины, отбросившей предписа­ния Закона. В Заиорданье и Сирии существовали иудеохристианские общины еще более любопытные. Ириней упоминает об эбионитах. Эти иудеохристиане не только выполняли предписания Закона, но также совершали ежедневные очистительные омовения, а за Евхаристи­ей пользовались вместо вина опресноками и водой. Эбиониты испове­довали дуалистическое учение, видели во Христе истинного пророка, уподобляли Его архангелу. Так что перед нами иудеохристианство, вышедшее из иудаизма, родственного ессейству. Эбионитов нельзя отождествлять с иерусалимскими иудеохристианами, как это делает X. И. Шепс, но столь же ошибочно видеть в них каких-то гностиков.

У Евсевия содержится легенда о том, что сам Христос послал миссионеров к царю Эдессы Абгару, жившему в конце второго столе­тия. Тем не менее предание, согласно которому апостол Фома благовествовал в этом районе, подтверждается историческими данными. Дошедшие до нас наиболее древние документы, касающиеся Эдесской Церкви, - Евангелие Фомы, содержащаяся в Деяниях Фомы Жемчужная песнь, затем Песнопения Соломона, - частично восходят к первому столетию и свидетельствуют о существовании ярко выраженною иудеохристианства, в частности, о присущем ему аскетизме. Такого рода иудеохристианство просуществовало в Эдессе вплоть до четвертого века. Странное творение Бардесана, появившееся в конце второго столетия, свидетельствует о многообразии форм эдесского иудеохристианства. Помимо Эдессы, христианство проникло в Адиабену, где была большая иудейская община, и затем, вероятно очень быстро, достигло Индии. В середине второго столетия Пантен, как он утверждает, нашел здесь Евангелие на еврейском языке.

Окидывая общим взглядом иудеохристианство на протяжении первого-второго столетий нашей эры, между 40 и 140 г., невозможно не поразиться присущему ему разнообразию. Отметим, что это разно­образие в общем соответствует разнообразию иудаизма того времени. Перед нами иерусалимское раввинистическое христианство, привя­занное к Храму, к своим "таргумам" и "мидрашам"; рядом с ним мы видим проникнутое хилиастическим духом фригийское иудеохристианство, далее окрашенное эллинизмом иудеохристианство Климента Римского, затем аскетический иудаизм Эдессы и наконец иудеохрис­тианство эбионитов, с их ежедневными очистительными омовениями.

Нередко такое разнообразие встречалось в одном районе. Мы уже говорили об Иерусалиме "иудейском" и одновременно "эллинском". В Риме были как иудеохристиане, "пропитанные" греческой культу­рой, так и иудеохристиане, проникнутые культурой семитской, а это, в свою очередь, соответствует тому, что происходило в чисто иудей­ской среде того времени, как мы это знаем по археологическим данным захоронений той эпохи. То же мы видим и в Эдессе, где уживались вместе столь разные по своему характеру общины: рядом с общиной Евангелия Фомы мы видим общину, почитавшую Песнопе­ния Соломона, общину Татиана и общину Бардесана.

Западные ересиологи, начиная с Иустина и Иринея, не смогли правильно оценить все эти разные течения, поскольку рассматривали их через призму ортодоксии победившего паулинистского христианства. Хилиазм, энкратизм, эбионизм считались ересями, ибо их рассматривали с точки зрения последующей эпохи. Но это не озна­чает, что в иудеохристианстве не было элементов гетеродоксии (инославия) в строгом смысле слова: здесь мы затрагиваем проблему гностицизма. Относительно происхождения этого течения, которое получило широкий размах в период между вторым и четвертым веком, высказывались самые разные предположения. Очень часто его отождествляли с тем гнозисом, который был свойственен всему иудеохристианству (к этому вопросу мы еще вернемся).

Отличительные особенности иудеохристианства

Только что мы рассмотрели иудеохристианство с исторической и географической точек зрения. Постараемся теперь выявить характерные черты иудеохристианства.

Сразу же отметим, что термином "иудеохристианство" покрывает­ся довольно широкое понятие. Так что было бы неправильным относить этот термин лишь к Иерусалимской Церкви, которая состояла из обрезанных христиан и управлялась родственниками Иисуса. Очевидно, такой подход был бы слишком узким.

С другой стороны, вполне возможно называть иудеохристианами тех христиан, которые продолжали сохранять верность иудейским обычаям (Мы имеем в виду субботу, обрезание, культ Храма.) В этом случае может показаться, что словом "иудеохристианство" обозначается наиболее существенное в первоначальном иудеохристианстве, которое соперничало с апостолом Павлом и просуществовало вплоть до 140 г. Однако уже очень скоро, даже в семитской среде, выполнение предписаний иудейского Закона стало считаться несовмес­тимым с христианской верой. Послание Варнавы, послания Игнатия Антиохийского, писания Иустина направлены не только против иуде­ев, но также и против, так сказать, иудействующих христиан.

Третий критерий связан с географией и лингвистикой. Под иудеохристианством можно понимать восточное христианство, языком которого был арамейский либо сирийский или арабский. Но в этом случае термин теряет точность, поскольку речь здесь идет скорее о христианстве древнесирийском.

Остается последняя возможность, которая не исключает других, но объемлет собою их все. Иудеохристианством можно называть христианство, заимствовавшее свои богословские, литургические и аскетические обычаи из той иудейской среды, внутри которой как раз и возникло христианство. И в этом смысле вполне возможно говорить об иудеохристианстве, отказавшемся от соблюдения предписаний иудейского Закона. Это и есть основной критерий, которым я пользовался в своем труде "Богословие иудеохристианства". Здесь же я ста­раюсь объяснить смысл этого критерия.

Сегодня в нашем распоряжении находится достаточное количество иудеохристианских произведений - как ортодоксальных, так и неортодоксальных, - достаточное для того, чтобы составить представление об иудеохристианской культуре. Я имею в виду или христианские переделки чисто иудейских писаний, таких, например, как Завещание двенадцати патриархов, или же отрывки экзегетиче­ских писаний, сохранившихся, в частности, в Послании Варнавы, - в них (как мы уже видели) используются экзегетические приемы, заимствованные из раввинистической традиции, или же цитируются гимны, такие как Песнопения Соломона, подобные кумранским "Благодарениям" ("Ходайот"), апокалипсисы, как, например, Апока­липсис Петра или Иакова. Некоторые из этих произведений по своему характеру разнородны. Так, в Вознесении Исаии содержится рассказ о мученичестве, апокалипсис и видения. Послание одиннадцати апосто­лов включает завещание, катехизис и апокалипсис; Послание Варнавы - это одновременно экзегетический трактат и нравственный катехизис; в "Пастыре" Гермы содержатся видения, нравственный катехизис и апокалипсис. Жанр некоторых произведений вполне христианский - это евангелия, деяния, послания. Но в них чувствуется явный иудей­ский привкус.

Что наиболее характерно для иудеохристианской культуры? Она прежде всего связана с апокалипсисом. Апокалипсис - это не только литературный жанр. Духом апокалипсиса проникнута вся иудеохристианская мысль. В частности, мы сталкиваемся с этим в иудеохристианских толкованиях начала Книги Бытия. Жанр апокалипсиса - это прежде всего откровение тайн небесного мира, его обите­лей и насельников. Значительное место отводится ангелологии. И в этом смысле перед нами некий гнозис, с присущим этому понятию эзотерическим характером (существовал иудейский гнозис, в частности у ессеев, а также иудеохристианский гнозис, неортодоксальной формой которого стал гностицизм.) Кроме того, жанр апокалипсиса - это также и некое богословие истории, для которого характерен строгий "предопределенионизм": от начала времен все события написаны в небесных книгах и могут быть заранее познаны тайнозрителями. Такое видение охватывает всю полноту истории, но основной интерес направлен на события эсхатологические. Именно в рамках жанра апокалипсиса, вообще свойственного иудаизму того времени, развивалось иудеохристианское богословие. Например, учение о Троице излагали с помощью категорий, заимствованных из ангелологии, а Воплощение изображали в виде тайного схождения Возлюбленного, проходящего через семь небес, населенных ангелами; схождение во ад и Вознесение раскрывают тайну спасения с помощью категорий священной космологии; крест, по своей материи, есть знак мощи - скипетр или посох, по своей форме он есть символ космического измерения делания Христа; также, согласно иудеохристианскому богословию, Церковь предсуществовала в мысли Бога (это видно уже в Послании к Ефесянам и в Апокалипсисе Иоанна). И наконец, земное тысячелетнее Царство Христа будет предшество­вать последнему Суду и сотворению Новой Земли и Нового Неба. Есть отличительные черты и в структуре Церкви. Она управляется собранием двенадцати пресвитеров, один из них занимает первенствующее положение. Об этом прямо говорится в писаниях Климента и, косвенно, в посланиях Игнатия Антиохийского, который сравни­вает собрание пресвитеров с собором апостолов. Очень вероятно, что Египетская Церковь долгое время сохраняла подобную структуру. Посвящение включало три степени. Крещение огнем, или изгна­ние нечистых духов, затем крещение водой и наконец крещение Святым Духом, во время которого совершали помазание мирром и возлагали венцы на головы посвященных. Как свидетельствуют рукописи, найденные в старинных захоронениях, похоронные обряды были очень развиты. Смерть и Воскресение Христа поминались 14 нисана, то есть в день иудейской Пасхи.

Наконец, отметим аскетическую настроенность иудеохристианской Церкви, особенно в Сирии, где аскеты и вообще люди, проводя­щие строгую подвижническую жизнь, занимали в церковной общине особое положение.

Вначале иудеохристиане представляли собой всю Церковь и сохра­няли большую силу. Это длилось вплоть до 140 г. Начиная с этого времени иудеохристианство очень быстро уступает первенство паулинистскому христианству. С конца второго столетия на иудеохристиан стали смотреть как на еретиков. Их стали называть эбионитами, энкратитами, хилиастами, а чаще - просто иудействующими. Отрезанное от Великой Церкви, энергично освобождавшейся от иудейского наследия, иудеохристианство быстро угасло на Востоке, в част­ности, в Палестине, Аравии, Иордании, Сирии и Месопотамии. Некоторые иудеохристианские общины были поглощены исламом, который отчасти стал наследником иудеохристианства, другие соединились с Великой Церковью, но при этом сохранили остатки семит­ской культуры (некоторые ее элементы еще и сегодня свойственны Эфиопской и Халдейской Церквам).

Последний вопрос. Есть ли у иудеохристианства будущее? Обладавший даром прозорливости апостол Павел понял, что христианство должно высвободиться из иудейской оболочки, ибо без этого оно не сможет стать вселенским. Не выполнив этого условия, оно осталось бы лишь одной из иудейских сект. Теперь же, когда христианство обладает этой вселенскостью, проблема иудеохристианства выяви­лась по-иному: исчезновение иудаистской формы христианства - не есть ли это своего рода пробел, который стоило бы восполнить? И здесь также диалектика Павла являет свою пророческую глубину.

С тех пор как народы "вошли", не представляется ли возрожде­ние иудеохристианской ветви Церкви, по крайней мере, желательным? Нет никаких препятствий для создания христианских общин, которые состояли бы из обращенных иудеев, общин, где литургическим языком будет древнееврейский. Нет также никаких препятствий для того, чтобы обрезанные иудеи исповедовали веру во Христа. Ведь и сами апостолы были обрезанными. Это лишь перспектива на будущее, но она показывает, что проблема иудеохристианства имеет не только историческую ценность. В наши дни она стала актуальной.